7
Алексей остервенело крутил кольца. То смотрел на Древнюю Русь, то на Париж, то на свой родной Брянск времён войны с Наполеоном. Чжуйлун неторопливо говорил:
— Исторический аспект Всевидящего ока только одна сторона. Какие перспективы открываются для геологии? Физики? Философии, в конце концов. Что будет, когда мы перемотаем на миллион лет назад? Узнаем, как погибли динозавры. Да и были они вообще? Увидим, как формировалась наша биосфера, как зародилась жизнь…
Алексей угрюмо возразил:
— Не всё так хорошо. Что скажут представители религий? Лично мне боязно проверять, был ли Иисус на самом деле. Представь, что начнётся среди верующих, если подтвердится, что правы были какие-нибудь секты пакистанских дервишей? Да нас в клочья разнесут. А политика? Эта машина, этот шар разрушает любую государственную мифологию. Она обычно базируется на исторических фактах, которые чаще всего сознательная ложь…
— Но это же правильно, узнать подлинную историю.
— Для кое-кого «правильно» — это продолжать придумывать исторические события прошлого, чтоб манипулировать настоящим. Уверен, что первым делом все правительства согласятся скрыть эту машину.
Чжуйлун погрустнел:
— Или начнут воевать за право обладать правдой. Но только для того, чтоб, прикрываясь Всевидящим оком, плодить новую ложь… Эх, как грустно. А ведь она таит в себе столько тайн. Ведь мы узнали жалкую долю её возможностей.
Алексей продолжал неумолимо:
— А простые люди, обыватели? Если они узнают, что есть аппарат, способный проникнуть в каждую секунду их прошлого, настигнуть их в любой точке земли? И стены и крыши домов не помеха.
Алексей крутанул диск и приблизил какое-то здание в Варшаве, примерно в шестнадцатом веке, судя по строениям. Средневековый поляк сидел перед камином с книгой в руках. Ноги опустил в таз с горячей водой. Рядом, на коврике ползал младенец в меховом кафтане.
— Люди сойдут с ума. Ведь государство, владеющее машиной, будет контролировать каждого гражданина. Какая-то невероятная тотальная диктатура правды и справедливости.
Чжуйлун возразил:
— Людям можно объяснить, что никто не собирается круглые сутки мониторить их жизнь. Никаких ресурсов для этого не хватит. Взамен будет стопроцентная раскрываемость преступлений. Ни один преступник не уйдёт от наказания. Ни одно происшествие не сможет быть сокрыто.
Алексей продолжал крутить диски. Заглядывал то в прошлое одной страны, то в прошлое другой. Твёрдо сказал:
— Я считаю, что от неё больше вреда, чем пользы.
Чжуйлун ответил не сразу:
— У нас даже оружия нет… Как мы сможем защитить шар? Стефани и Томас рано или поздно догадаются, как открыть проход. Это не трудно.
— Не переживай, Чжуйлун, моя контора приготовила второй схрон. Как раз в том ровере, на котором ты уехал. Мы знали, что наш агент — ваш агент.
Алексей достал маленький пластиковый пистолет и выстрелил.
Максим Лагно на Behance
